В юности я был очень толерантен, всегда чрезвычайно терпимо и уважительно относился к чужому мнению и мировоззрению.
И даже визиты в страны очень третьего мира потрясшие болезнями и нищетой людей сочетающимися с их же неистовой религиозностью не изменили моего отношения. Никто из них не принуждал жить других по своему уставу.
Но однажды мы с женой посетили Киево-Печерскую Лавру. Если знаете, с XI века Ближние и Дальние пещеры стали местом уединения подвижников и местом погребения умершей братии. Так, умершему обшивали тканью открытые части тела, складывали руки на груди, накрывали лицо, клали на доску и без гроба закладывали в специально выкопанную локулу. Неистлевшие тела частично видны. Соответственно ежедневно лавру посещают паломники, чтобы прикоснуться к святым мощам.
С искренним любопытством туристов мы рассматривали мощи иноков, как в поле зрения появилась агрессивно-хамовитая тетка неопределенного возраста и начала орать “Молится им надо, а не разглядывать!!!” В этот момент и в этом месте как-то много собралось в одну точку. Вспомнил о лицемерии и жадности жрецов, наглости и трусости пропагандистов. Я понял, что такие ни меня, ни других инакомыслящих в покое не оставят, они не остановятся, пока не сделают зомби всех остальных.
Тетка была жестко послана, после тупых пререканий парализована фразой “Каждому свое”. А я больше не смог закрывать себе глаза на идиотизм и объективную опасность религиозных фанатиков.
“Жизнь есть родник радости; но всюду, где пьёт отребье, все родники бывают отравлены.
Всё чистое люблю я; но я не могу видеть морд с оскаленными зубами и жажду нечистых.
Они бросали свой взор в глубь родника; и вот мне светится из родника их мерзкая улыбка.
И многие, кто отвернулись от жизни, отвернулись только от отребья: они не хотели делить с отребьем ни источника, ни пламени, ни плода.
И многие, кто уходили в пустыню и вместе с хищными зверями терпели жажду, не хотели только сидеть у водоёма вместе с грязными погонщиками верблюдов.
И многие приходившие опустошением и градом на все хлебные поля хотели только просунуть свою ногу в пасть отребья и таким образом заткнуть ему глотку.”
Так говорил Заратустра
Вы убили мою толерантность, убогие фанатики. Так что у меня не осталось выбора, уничтожение Мордоров будет одной из миссий моей жизни
P.S. Очень надеюсь, что продавцы Кирби к нам не доберутся.
И даже визиты в страны очень третьего мира потрясшие болезнями и нищетой людей сочетающимися с их же неистовой религиозностью не изменили моего отношения. Никто из них не принуждал жить других по своему уставу.
 |
| San Juan Chamula |
Но однажды мы с женой посетили Киево-Печерскую Лавру. Если знаете, с XI века Ближние и Дальние пещеры стали местом уединения подвижников и местом погребения умершей братии. Так, умершему обшивали тканью открытые части тела, складывали руки на груди, накрывали лицо, клали на доску и без гроба закладывали в специально выкопанную локулу. Неистлевшие тела частично видны. Соответственно ежедневно лавру посещают паломники, чтобы прикоснуться к святым мощам.
С искренним любопытством туристов мы рассматривали мощи иноков, как в поле зрения появилась агрессивно-хамовитая тетка неопределенного возраста и начала орать “Молится им надо, а не разглядывать!!!” В этот момент и в этом месте как-то много собралось в одну точку. Вспомнил о лицемерии и жадности жрецов, наглости и трусости пропагандистов. Я понял, что такие ни меня, ни других инакомыслящих в покое не оставят, они не остановятся, пока не сделают зомби всех остальных.
 |
| Черный вход Лавры. Мерседесы могут без попов, но попы не могут без мерседесов |
“Жизнь есть родник радости; но всюду, где пьёт отребье, все родники бывают отравлены.
Всё чистое люблю я; но я не могу видеть морд с оскаленными зубами и жажду нечистых.
Они бросали свой взор в глубь родника; и вот мне светится из родника их мерзкая улыбка.
И многие, кто отвернулись от жизни, отвернулись только от отребья: они не хотели делить с отребьем ни источника, ни пламени, ни плода.
И многие, кто уходили в пустыню и вместе с хищными зверями терпели жажду, не хотели только сидеть у водоёма вместе с грязными погонщиками верблюдов.
И многие приходившие опустошением и градом на все хлебные поля хотели только просунуть свою ногу в пасть отребья и таким образом заткнуть ему глотку.”
Так говорил Заратустра
Вы убили мою толерантность, убогие фанатики. Так что у меня не осталось выбора, уничтожение Мордоров будет одной из миссий моей жизни
P.S. Очень надеюсь, что продавцы Кирби к нам не доберутся.
